У каждого таможенного представителя хотя бы раз за всю истории его работы это случалось: Федеральная таможенная служба исключала компанию из реестра представителей. На минувшей неделе эта беда приключилась и с нами, но без свидетельства мы пробыли всего четыре дня — с боем вернули его назад. Причём не подали заявку на повторное включение в реестр с ожиданием решения до тридцати дней, а добились отмены приказа о нашем исключении. 

Это прецедент для всей нашей отрасли, хоть мы и не уверены, что по нашим стопам кому-то удастся пройти.

Потерянные уведомления

Итак, мы лишились свидетельства о включении в реестр. Как и в большинстве подобных ситуаций (известны примеры с исключением за копеечные задолженности), причина была несущественная. Московская областная таможня (МОТ) откорректировала стоимость одного товара нашего клиента за три прошедших года. В результате — более тысячи требований, каждое на небольшую сумму, а в общем итоге 80 тыс. рублей. Такое количество требований сотрудники отдела платежей МОТ в «Личный кабинет» внести не смогли — технически это оказалось невыполнимо. Какая-то информация всё-таки там появилась, но некорректно, да и вид получился бестолковый: не везде есть номера деклараций, а половина сведений утеряна.

Всё то же таможенникам требовалось продублировать на бумаге — отправить сотни требований о довнесении платежей. В МОТ не посчитали нужным свериться с актуальными контактными данными, отправив документы на наш юридический адрес, значившийся в декларации какого-то древнего года. Сотни требований поехали путешествовать по Москве в поисках адресата — мы знать не знали о надвигающейся буре. Участнику ВЭД, платежи которого откорректировали, сообщать о решении попросту не стали.

МОТ сочла возможным посчитать, что в течение шести дней высланные нам почтой требования были получены. Спустя ещё две недели, в течение которых мы должны бы были отреагировать, но не отреагировали, Главное управление федеральных таможенных доходов и тарифного регулирования (ГУФТД и ТР ФТС России) в мгновение ока лишило нас свидетельства. То, что достаточное количество денежных средств было как на нашем Едином лицевом счете, так и на счете участника ВЭД, ни таможня, ни ФТС в расчёт не приняли.

Во все колокола

Ошарашенные таким поворотом событий, мы стали бить в колокола, протестуя против такого, до ужаса некомпетентного, подхода к взаимодействию с таможенным представителем и его разрушительных последствиях. К слову сказать, посту, которому пришлось все наши декларации корректировать, тоже пришлось туго — те сотни требований пришлось обрабатывать вручную, с калькуляторами. Производительность поста, разумеется, снизилась, работа наполовину встала.

Докладная на имя руководителя ФТС Владимира Булавина с детальным описанием ситуации возымела действие: глава ведомства издал резолюцию «вернуть в реестр», тем самым официально признав решение ГУФТДиТР неправомерным. Нас «восстановили» спустя сутки после резолюции. Эта частная и, я бы даже сказала, банальная ситуация – исключение таможенного представителя из реестра из-за незначительных сумм (что такое 80 тысяч рублей при банковской гарантии в полмиллиона евро и при наличии крупных сумм на ЕЛС?) вскрыла ряд системных проблем во взаимодействии таможенных органов не только с таможенным представителем, но и внутри ведомства.

Ручное управление — наше всё

Во-первых, налицо факт ненадлежащего уведомления таможенного представителя о наличии задолженности. Во-вторых, вскрылись новые проблемы в функционале Личного кабинета участника ВЭД: оказалось, что технически невозможно загрузить большое количество документов. Кроме того, в нашем Личном кабинете по-прежнему «висят» требования, оплаченные нами полторы недели назад — в МОТ эти оплаченные требования не видят.

В-третьих, налицо несогласованность действий между подразделениями ФТС, МОТ и таможенным постом. И, наконец, на мой взгляд, наиболее важное: адекватного подхода к ситуации и нормального «разбора полётов» можно ожидать только тогда, когда вмешиваются люди из высшего эшелона власти ФТС. Сама по себе система в автоматическом режиме не может решать вопросы сообразно обстоятельствам. В ФТС, как и прежде, работает только «ручное управление». Это прискорбно, хоть и оставляет некоторую надежду на справедливость – как в нашем случае.